В научном наследии Н. И. Пирогова очень ярко выделяются работы по хирургии. Историки медицины так и говорят: «до Пирогова» и «после Пирогова». Этот талантливый человек решил множество проблем в травматологии, ортопедии, ангиологии, трансплантологии, нейрохирургии, стоматологии, оториноларингологии, урологии, офтальмологии, гинекологии, детской хирургии, протезировании, военно-полевой хирургии. Всей жизнью он убеждал, что не надо замыкаться в рамках узкой специальности, а бесконечно постигать ее в неразрывной связи с анатомией, физиологией и общей патологией.

В начале января 1881 года, когда Пирогов, будучи в отставке, работал в своем небольшом имении в селе Вишня, где организовал бесплатную больницу, он обратил внимание жены на боль и раздражение на слизистой твердого неба. Вскоре образовалась язвочка, но выделений не было. Больной перешел на молочную диету. Тем не менее язвочка увеличивалась. Попытки прикрывать ее кусочками бумаги, смазанной и пропитанной густым отваром льняного семени, не дали эффекта. Пирогов сказал: «В конце концов, это как будто рак». 70-летний доктор продолжал оперировать, много консультировал, вел большую переписку с друзьями, успевал ухаживать за садом. Врач Киевского военного госпиталя С.С. Шкляревский, долго наблюдавший больного, связывал начало недуга с потерей Н.И. Пироговым 3-го коренного зуба верхней челюсти весной 1880 года и постоянной травматизацией мягких тканей.

В Москве, куда Пирогова пригласили на празднование юбилея, посвященному 50-летию его научной, врачебной и общественной деятельности, хирурга консультируют Н.В. Склифосовский,И.В.Бертенсон, профессор хирургии Дерптского университета Э.К. Валь, профессор хирургии Харьковского университета В.Ф. Грубе и два петербургских профессора Э.Э. Эйхвальд и Е.И. Богдановский. Осмотрев Пирогова, Н.В. Склифосовский сказал: «Ни малейшего сомнения быть не может, что язвы злокачественные, что существует новообразование эпителиального характера. Необходимо оперировать как можно скорее, иначе неделя-другая— и будет уже поздно…».

Известие о злокачественности процесса и необходимости операции пришлось донести до Пирогова Склифосовскому. Пирогов выслушал эту новость с полным самообладанием и в конце произнес: «Прошу вас, Николай Васильевич, и вас, Валь, сделать мне операцию, но не здесь. Мы только что кончили торжество, и вдруг затем тризну! Вы можете приехать ко мне в деревню?..». Однако операции не суждено было состояться.

Супруга Пирогова Александра Антоновна, надеясь, что диагноз ошибочный, вместе с сыном Н.Н. Пироговым убедила мужа поехать к знаменитому Теодору Бильроту в Вену на консультацию и сопровождает его в поездке вместе с личным врачом С. Шкляревским.

Николай Иванович вернулся домой успокоенный. «Из убитого и дряхлого,— рассказывает его спутник доктор С. С. Шкляревский,— он опять сделался бодрым и светлым». Несмотря на прогрессирование болезни, убеждение, что это не рак, помогало ему жить, даже консультировать больных, участвовать в юбилейных торжествах, посвященных 70-летию со дня его рождения. Но скоро истинный характер болезни выяснился и для самого Пирогова. «Он, очевидно, вполне знал своё безвыходное положение,— писал Шкляревский,— видеть Николая Ивановича, говорить с ним о роковой болезни его — было чрезвычайно тяжело». Пирогов знал, что его ждет. И будучи убежденным в ближайшем печальном исходе, отказался от рекомендации С. Шкляревского испробовать лечение электролизом.

Последний год своей жизни Н.И. Пирогов жил в имении Вишня, где продолжал писать свой “Дневник старого врача”. До последних дней он работал над рукописью. 15 сентября Пирогов вдруг простудился и слег в постель. Катаральное состояние и увеличившиеся лимфатические железы шеи отягощали состояние. Но он продолжал писать лежа. Унимал боль в лицевых и шейных нервах паллиативными средствами. Как писал С.Шкляревский, «мазь с хлороформом и подкожные впрыскивания морфина с атропином — любимое Николая Ивановича средство для больных и тяжелораненых в первое время после ранения и при движении транспорта по грунтовым дорогам». 22 октября 1881 г. Николай Иванович писал: “Ой, скорей, скорей! Худо, худо! Так, пожалуй, не успею и половины петербургской жизни описать”. Он не успел. Рукопись осталась незаконченной, последнее предложение великого ученого обрывалось на полуслове.

Совсем обессиленный, Николай Иванович попросил вынести себя на веранду, смотрел на свою любимую липовую аллею на веранду и почему-то вслух стал читать Пушкина: «Дар напрасный, дар случайный. Жизнь, зачем ты мне дана?». Он вдруг приосанился, упрямо улыбнулся, а затем ясно и твёрдо произнёс: «Нет! Жизнь, ты с целью мне дана!». Это были последние слова великого сына России, гения — Николая Ивановича Пирогова.

Последние дни и минуты жизни Н.И. Пирогова подробно описала в письме к Александре Антоновне сестра милосердия из Тульчина Ольга Антонова, неотступно находившаяся у постели умирающего: «…когда я подала последний раз в 6 часов утра вино с камфорой, то профессор махнул рукой и не принял. После этого ничего не принимал, был в бессознании, появились сильные судорожные подёргивания руками и ногами. Агония началась с 4 часов утра и такое состояние продолжалось до 7 часов вечера. Потом он стал спокойнее и ровным глубоким сном спал до 8-ми вечера, тогда начались сжатия сердца и потому несколько раз прерывалось дыхание, которое продолжалось с минуту. Повторилось этих всхлипываний 6 раз, 6-й был последний вздох профессора…». 23 ноября 1881 года в 20.25 отца русской хирургии не стало. Его сын, Владимир Николаевич, вспоминал, что непосредственно перед агонией Николая Ивановича «началось лунное затмение, окончившееся сейчас же после развязки».

По желанию Пирогова, высказанному им при жизни, его тело было забальзамировано. Бальзамирование проводил доктор Д.И. Выводцев, ученик Пирогова, из Петербургской медико-хирургической академии путем впрыскивания раствора тимола в сонную и бедренную артерии, без вскрытия черепной, брюшной и грудной полостей. Незадолго до смерти Пирогов получил его книгу «Бальзамирование и способы сохранения анатомических препаратов…», в которой автор описал найденный им способ бальзамирования. Об этой книге Пирогов высказывался с большим одобрением. После смерти великого хирурга началось строительство церкви-усыпальницы Святого Николая Чудотворца, которое было завершено в 1885 году. Гроб с телом Пирогова, одетого в мундир тайного советника с крестом на груди, был размещен в церковном склепе. Более шестидесяти лет тело находилось невредимым и не нуждалось в особом уходе, поскольку способ бальзамирования не требовал соблюдения специального микроклимата. После повреждения саркофага во время Второй Мировой войны в 1945 тело было отвезено в Москву, где над его реставрацией трудились специалисты из ленинского Мавзолея. Но эта методика требует периодической обработки мумии. С тех пор сделано еще шесть бальзамирований. Фотографировать тело Пирогова туристам не разрешают. Оно является, безусловно, чудом науки, но в Виннице есть поверье: если прикоснуться к стеклянному гробу, доктор Пирогов поможет вылечиться…

Оригинал статьи: http://www.evrika.ru/